Дита фон Тиз: «Идеальный стриптиз длится 7 минут» (+ фото)

Самая знаменитая стрипТИЗерша мира рассказала, что является натуральной блондинкой, когда чувствует себя по-настоящему обнаженной и как появился ее псевдоним.

— Сколько вам было лет, когда вы начали исполнять стриптиз?

— Как только мне исполнилось 18, и это перестало быть противозаконным занятием. Хотя дебют состоялся в 15, первым зрителем был мой тогдашний парень.

-- Где вы этому научились?

-- Сколько себя помню, я всегда танцевала дома, перед зеркалом. Чем старше я становилась, тем больше замечала, что мое тело может произвести впечатление.

— Вы росли в семье из одних женщин. Родные, наверное, рассказывали вам про всякие женские хитрости?

— У меня две сестры, но они мне никогда не помогали. В семье я была гадким утенком. Все по очереди критиковали меня за худобу и за то, что я была не такой женственной, как другие. То, что в результате я стала такой, какая есть, — просто удивительно.

— Есть что-то, что вы бы постыдились сделать?

— В этой жизни — нет. Наверное, многие люди думают, что стыдно сниматься обнаженной, — по крайней мере, так полагают в моем родном городке в штате Мичиган. Я ничего не стесняюсь, поскольку у всего, что происходит, всегда есть причина, что-то, облегчающее наш выбор.

— Когда вы чувствуете себя по-настоящему обнаженной?

— Когда у меня губы не накрашены.

— Что вам кажется эротичным в мужчинах?

— Мне нравится, когда есть талант и способность сочетать чувственность с амбициями. Каких-то конкретных качеств я назвать не могу, а вот сплав этот меня всегда притягивал.

— У кого больше косметики — у вас или у Мэнсона?

— Поровну. Он иногда таскал мою, а я — его.

— Красиво раздеваться — это искусство. Как вы это делаете?

— Во-первых, важен свет. Желательно, приглушенный. Во-вторых, многослойность. Что я имею в виду? Я люблю, чтобы на мне было много одежды. Полный комплект: костюм с пиджаком, чулки и обязательно пара туфель Christian Louboutin. Быстро все это с себя не снимешь, но я стараюсь не затягивать процесс. Тут очень зыбкая грань. Нужно суметь удержать живое внимание твоих зрителей — не важно, один ли это человек или их пять тысяч. Идеальный стриптиз должен длиться семь минут.

— Какая музыка больше всего подходит для стриптиза?

— Тут все зависит от личных предпочтений. Нужно выбрать то, что тебя возбуждает. Для меня это песни конца сороковых — начала пятидесятых.

— Во сколько лет вы собираетесь сменить профессию?

— Мне пока еще рано думать о пенсии, но я мечтаю о чем-нибудь новеньком. Все-таки надо развиваться. Обожаю Цыганку Рози Ли — была такая стриптизерша, которая со временем прекратила раздеваться сама, а стала приглашать для этого девушек, которые завершали ее номера стриптизом. Главное, поменьше слушать, что тебе советуют!

— Какую роль вы хотели бы сыграть — не в кино, в жизни?

— Я всегда хотела быть роковой женщиной. Это давняя фантазия провинциальной девушки, каковой я в сущности и являюсь. Хочу быть кем-то особенным, не просто блондинкой, приехавшей из Мичигана.

— Блондинкой?

— Конечно, я натуральная блондинка! Но я хочу быть порочной, казаться недоступной. И хотя я внешне похожа на Белоснежку, я не хочу жить как она, предпочитаю быть злой королевой. Хочу выглядеть жестокой, излучать глазами предупреждение: «Не смейте прикасаться ко мне!» Мужчины, которые осмелятся подойти, должны испытывать тревогу и трепет.

— Это такой способ держать дистанцию?

— Все, что мы делаем, — это всего лишь уловки. Мы одеваемся, чтобы выдавать себя за кого-то другого, и говорим слова, чтобы представить себя в выгодном свете. На самом деле я очень застенчивая — в этом причина моих перевоплощений. Не желаю оставаться такой, какая я есть от природы. Это мой главный жизненный принцип.

— Понятно, бледная кожа, черные волосы, красные губы — это ваш образ. Как вы его поддерживаете?

— Я все делаю сама, никогда не хожу в салоны красоты. Сама крашу волосы и прошу друзей подровнять их. Я так выгляжу уже на протяжении десяти лет.

Когда я стану пожилой дамой, то перестану красить волосы. Пусть они будут благородного серебряного оттенка. Но при этом у меня всегда будет ярко-красная помада и я буду отращивать красивые ногти. Обожаю сочетание белого, красного и черного! Ах, я буду ходить вся в темном, с седыми волосами и с ярко-красными губами! Но пока и так все нормально.

— У вас своеобразный стиль. А как вы относитесь к современной моде?

— Чтобы я признала одежду своей, в ней должен быть вызов. Я не следую никаким трендам, все, что быстро проходит, меня не интересует. Мода должна привносить новые ценности. Лучше всего найти свой стиль и оставаться ему верной. Такой стиль, который сделает вас запоминающейся. Мне не нравятся люди, которые всегда одеваются в духе последних тенденций. Можно быть гламурной, даже не догадываясь, что модно носить в этом сезоне.

— Вы никогда не наденете брюки?

— Ну почему же? Но прежде я бы подумала, стала бы Mapлен Дитрих носить такие брюки. В каждом случае это вопрос требующий детальной проработки. Если это классические брюки с высокой талией и очень широкие, то можно подумать.

— Вы с Мэнсоном были самой готичной в мире парой. По крайней мере, на людях. А что происходило, когда вы приходили домой и закрывали за собой дверь?

— Вечерами мы сидели на диване и смотрели телевизор. Кто точно знает, какую жизнь нужно считать нормальной? Дети — главный признак нормальности? У меня пока нет большого желания рожать детей. Мне хватает забот с кошками.

-- Тиз — это от английского tease (дразнить. — МС)?

— Фамилия появилась по ошибке. Я снималась в нижнем белье для журнала Playboy, и им было недостаточно одно моего имени. Тогда я открыла телефонную книгу и выбрала фамилию фон Триз. Когда вышел журнал, я обнаружила, что они пропустили букву «р». Так я стала, Дитой фон Тиз.