Общество

«Несломленная». Сенатор Анна Шарейко освобождена в зале суда

Директор Витебской бройлерной птицефабрики, сенатор Анна Шарейко приговорена к 2,5 годам лишения свободы со штрафом 150 базовых. Такой приговор вынес в пятницу судья Владимир Давыдов.

Фото Дмитрия Брушко

Норкус (ее жених и бизнес-партнер, – С.) получил 2 года лишения свободы и штраф.

При этом все обвиняемые освобождены в зале суда с учетом отбытого наказания и амнистии. Приговор в законную силу не вступил и может быть обжалован, сообщает TUT.BY.

В зале суда плакали все. Анну Шарейко освободили под аплодисменты, пишет «Наша Ніва». Фото Влада Шведовича

В первые минуты на свободе Анна Шарейко заявила, что до конца верила в справедливость, сообщает БелаПАН.

— Я надеялась, что суд разберется, — сказала она. — Все это время у меня не было свободной минуты. Я работала над документами, чтобы защитить себя. Я занималась спортом. Поверьте, это возможно даже в камере два на два метра.

Сенатор отметила, что пока не знает, чем займется на свободе:

— Я должна поговорить с адвокатом, чтобы понять, какой у меня статус. Но на фабрике меня не увольняли, я также продолжаю быть сенатором. Посмотрим, что будет в ближайшее время. Я вернусь на работу, только если мне будут доверять.

Поддержать Шарейко и других фигурантов уголовного дела приехало около ста человек. В суде были родственники, коллеги обвиняемых. Освобождение своих близких они встретили громкими аплодисментами.

Журналист Naviny.by Адарья Гуштын у себя в Facebook поделилась: «Шарейко – человек, которого не сломала система. Какое счастье было сегодня видеть радость родных и коллег в суде»

Что еще сказала сенатор после освобождения

О приговоре: «Все время надеялась на справедливость. К сожалению, не совсем так, но и за это спасибо. Более или менее, но все равно разобрались и нас отпустили. Очень обидно, что остался [за решеткой] один человек, для меня родной и любимый человек. Но осталось совсем немножко» (Двухлетний срок, назначенный Вальдемарасу Норкусу, заканчивается 10 июля, — уточняет TUT.BY).

Я все время думала о том, что должны разобраться. И разобрались. Я была уверена в том, что разберутся».

О причинах задержания: «Трудно сказать. Наверное, какие-то ошибки произошли, в которых разбирались долгое время и частично разобрались. Частично, наверное, не хотят признать свою ошибку».

О поддержке коллектива фабрики: «Наверное, по-другому не могло быть. Я коллективу отдавала всю себя без остатка. Я не только любила работу, но искренне любила и люблю коллектив. Это не может быть не взаимным. Работа — это была вторая жизнь, коллектив — семья».

О проверяющих: «Проверяли, но они и должны были проверять. А как по-другому? Проверяли, и, по-моему, они убедились, что работа была прозрачная, открытая, честная и порядочная. Уверена, что убедились... Если бы привлекли людей, которые очень тонко и узко понимают тему, наверное, этой ошибки бы не произошло. Считаю, что с их стороны была грубая ошибка.

Ничего, это для нас тоже какой-то урок, закалка. Люди, которые сильные по жизни, не становятся слабее в таких местах. Только сильнее, еще больше закаляются и больше хотят работать, приносить пользу».

Без обид: «Как бы то ни было, я — государственный человек. Я понимаю ту озабоченность государства, которое хочет, чтобы везде был порядок. Если что — потом разбираются. И по делу Мальцева тоже разобрались. Наверное, если где-то есть сильные нарушения, все не заканчивается таким освобождением. Наши органы нельзя провести. Они все проверят тщательно, под лупой».

Об условиях содержания на Володарке: «Нормальные. Для человека, который привык жить в системе, в режиме, это условия нормальные. Для меня ничего не было сверхъестественного. В шесть встал, в десять лег, день четко распланирован. За все два года у меня не было ни минуты свободной. Все время занята была — и по быту, и спортом. Даже на двух метрах можно заниматься спортом, и я занималась, держала себя в форме. Писала письма, читала книги, совершенствовала себя, догоняла то, что дома не удавалось сделать. Эти два года прожиты не зря».

О сотрудниках изолятора: «Я очень благодарна этому СИЗО за то, что они относятся ко всем одинаково. Для них нет директора и бомжа. Равные условия для всех. Я люблю, когда ко всем относятся справедливо, равно, никто никого не гнобит. Я должна сказать спасибо за то свое содержание [в СИЗО], которое мы имели. Видите, я цела и здорова. Ничего плохого сказать не могу».

О свадьбе: «У нас же не было времени поговорить на эту тему. Вот он выйдет, тогда и решим. Мы вам обязательно скажем».

* * *

Уголовное дело в отношении сенатора Анны Шарейко и еще шести сотрудников фабрики и представителей компаний-поставщиков слушалось в Верховном суде с февраля нынешнего года. Им было предъявлено обвинение в злоупотреблении властью или служебными полномочиями (ст. 18, ч. 2 ст. 424 УК).

При этом, по версии следствия, Шарейко, будучи гендиректором Витебской бройлерной птицефабрики, вступила в коррупционный сговор со своим сожителем Вальдемарасом Норкусом, директором литовской фирмы «Даймас» и учредителем компании «Русском-Р» (он обвинен в пособничестве), через которую шли поставки в Витебск комбикормов и кормовых добавок.

По данным обвинения, прокурора, фирма Норкуса для заявки на конкурсе выставляла заведомо заниженную цену, но потом стоимость увеличивалась за счет транспортных расходов и таможенных платежей. В результате конечная цена иностранного комбикорма была значительно выше отечественного.

Свою вину не признала как Шарейко, так и ее бывшие заместители Надежда Семченкова, Евгений Коновальченко и Николай Комаров, и партнеры Вальдемарас Норкус и Михаил Разживин.

Гособвинитель Анатолий Метельский попросил назначить наказание 2 года 6 месяцев для Шарейко и Норкуса и штраф по 150 базовых с каждого. Прокурор считает, что деяния обвиняемых нанесли вред государственным и общественным интересам, хотя обвинение признало отсутствие материального ущерба по делу (первоначально ущерб оценивался в 6,6 млрд рублей). Обвинение отказалось и от того, что преступление совершено в составе группы.

Для заместителей Шарейко Семченковой и Коновальченко, а также Разживина Метельский просил по 2 года лишения свободы со штрафом 100 базовых.

Всех — с лишением права занимать определенные должности в течение 5 лет и с отбыванием в исправительной колонии в условиях общего режима. Лиоренцевичу и Комарову обвинение просило 2 года ограничения свободы без направления в исправительные учреждения.

Шарейко находится под стражей с августа 2014 года. При этом в 2011—2013 годах, когда, по оценке следствия, действия обвиняемых наносили фабрике ущерб, Витебская бройлерная птицефабрика была прибыльной, а 2014-й год закончила и вовсе в первой двадцатке самых прибыльных ОАО страны (150 млрд рублей чистая прибыль). По итогам 2015 года ее чистый убыток составил 50 млрд рублей.

Оцените статью

1 2 3 4 5

Средний балл 5(1)