«То, что сейчас происходит, — это жесть»

Пошел четвертый месяц предварительного следствия по делу Владимира Бережкова.

Поначалу ситуация развивалась бурно, экс-генмен «Динамо» был обвинен в краже более одного миллиарда рублей. Следственный комитет даже собрал по этому поводу специальную пресс-конференцию. Однако затем все затихло. Новых обвинений нет, но и в суд дело не передается. Мы связались с сыном Бережкова Никитой с просьбой прокомментировать ситуацию.

– Как дела?

– Честно говоря, все хуже и хуже. А как вы хотели, четвертый месяц в таком состоянии...

– Да уж, без оптимизма...

– А откуда ему взяться-то? То, что сейчас происходит, можно назвать одним словом – жесть. В СИЗО есть негласное правило: «экономические» сидят с «экономическими», зэки – с зэками. Так вот, экономических на моего отца не хватило, двух матерых подсадили. Нет, он не жалуется... чтоб хуже не стало. Это мое сердце кровью обливается. Знаете, у меня немало друзей в правоохранительных органах. Они говорят, что даже политзаключенных так не ломали.

Или еще вот: ввели новое правило. Адвокат теперь может только по предварительной записи подзащитных посещать. Все расписано на две недели вперед. За этот месяц она была лишь раз.

– Какой доступ к информации есть у отца? Как он оценивает выступление «Динамо»?

– Ему приходит «Прессбол», еще есть три канала. «Беларусь 5» не показывают. Так что хоккей он не смотрит.

– Есть ли понимание, когда следствие может закончиться?

– Мой прогноз: его затянут на год, а то и на два. У них есть такая возможность. А потом заставят бумажку какую-нибудь подписать, чтобы зад прикрыть. Если б у них было что-то – давно бы такое громкое дело в суд передали.

– То есть надежды нет?

– Она никогда во мне не умрет. Надеюсь, письмо хоккеистов «Динамо» дойдет когда-нибудь до президента страны. И он обратит на него свое внимание.

– Была информация, что никакого прошения о помиловании отец не писал. Подтвердишь?

– Да, это так. А его и нет смысла сейчас писать, только после приговора.

– Есть ли какая-то поддержка от «Динамо»?

– Конечно, игроки часто звонят – интересуются, как дела у отца, переживают. Все, что могли сделать, – они сделали. Остается лишь ждать.

– У отца ведь немало влиятельных друзей. Как они отреагировали на задержание?

– Сейчас многое стало на свои места. Видно, кто друг, а кто так – «языком потрепать». Оказывается, есть и те, кого я считал другом отца, а они оказались врагами.

– Долгое время ты уходил от интервью. Почему на этот раз согласился?

– Я на пределе. На грани. Терпение исчерпано. Все эти «ты только не шуми» или «подожди недельку – выпустят» больше на меня не действуют. Вчера чуть не сорвался и не созвал большую пресс-конференцию. Еле отговорили. Но не исключаю, что на днях именно так и сделаю.

– Хочешь выложить все карты на стол? Может, прямо сейчас?

– Не буду. Надеюсь, удастся обойтись без крайностей.

– Где ты сейчас находишься?

– В Москве. Уехал после того, как почувствовал себя в опасности. В один день позвонили сразу трое и предупредили, что готовится задержание. Пользуясь случаем, хотел бы сказать следующее: никогда, ни в одном своем интервью я не наезжал на власть. Наоборот, всегда просил не политизировать это дело. Если кого-то ввел в заблуждение своими высказываниями – простите. Александр Лукашенко не имеет никакого отношения к задержанию отца. Я всячески поддерживаю действующего президента и даже проголосовал за него на выборах.