«Я себя чувствую человеком белорусского мира»

В четверг во второй половине дня белорусская писательница – лауреат Нобелевской премии – встретилась с журналистами в Минске, в редакции газеты «Наша Нiва». Смотрим!

«Русский министр культуры поздравил, белорусский – нет»

Об этом в четверг во второй половине дня лауреат Нобелевской премии по литературе Светлана Алексиевич сообщила при встрече с журналистами белорусских и зарубежных СМИ в редакции газеты «Наша Ніва».

На вопрос корреспондента «Радыё Свабода» о том, поздравил ли ее с получением премии министр культуры Беларуси, писательница ответила:

– Русский министр культуры поздравил, белорусский – нет.

Позже она уточнила, что ее поздравил «министр информации России Григорьев»

На дополнительный вопрос Светлана Алексиевич ответила, что поздравлений от президентов Беларуси или России к ней не поступало.

Во время пресс-конференции писательница назвала своими учителями Василя Быкова и Алеся Адамовича.

«Я себя чувствую человеком белорусского мира»

– Я себя чувствую человеком белорусского мира, белорусский ощущений, человеком русской культуры и человеком, который долго жил в мире и который является коспополитом... со мной все вместе.

«Беларуская улада делает вид, что меня нет»

– Беларуская улада делает вид, что меня нет. Меня не печатают, я не могу нигде выступать, – сказала Светлана Алексиевич.

Писательница рассказала, что за два часа после объявления о присуждении ей Нобелевской премии она получила около 200 писем.

– Один хороший парень написал: как, интересно, будут вести себя Лукашенко? Домрачевой он «героя Беларуси» дал, а что теперь будет делать?

«Трудно быть честным человеком в наше время»

– Трудно быть честным человеком в наше время. Очень трудно. Надо не поддаваться соглашательству, на которое всегда рассчитывает тоталитарная власть.

Светлана Алексиевич, имеющая в том числе украинские корни (мать – украинка), рассказала, что была на Майдане и, увидев фотографии «Небесной сотни», заплакала.

О «русском мире»

Писательница отметила, что любит русский мир, но подразумевает под понятием «добрый» мир, который составляют, например, русские классики.

– Я не люблю мир Берии, Сталина, Путина, Шойгу — это не мой мир.

Алексиевич ужасается тому, что в России «86% людей стали рады тому, что убивали людей в Донецке, что они смеялись над «хохлами».

«Надо не поддаваться соглашательству, на которое всегда рассчитывает тоталитарная власть»

На вопрос есть ли у нее ненависть к русскому миру, Светлана Алексиевич ответила:

— Когда у людей такие фанатичные идеи, они ищут их везде. Некоторые пишут, что я ненавижу и белорусский народ. Я думаю, никто не любит правду. Я говорю то, что я думаю. Я люблю русский народ, белорусский народ. Мои родственники со стороны отца — белорусы, мой любимый дедушка. Я в четвертом поколении сельский учитель. Мой прадед учился вместе с Якубом Коласом. Я чувствую, что это моя земля.

В то же время моя мать — украинка. Я очень люблю Украину.

Это не ненависть. Трудно быть честным человеком в наше время. Надо не поддаваться соглашательству, на которое всегда рассчитывает тоталитарная власть.

«Человеком остаться всегда страшно и всегда сложно»

Я время от времени перечитываю книгу «Совесть нацистов». Она о том, как фашизм вползал в жизнь немцев. Машина работала очень мощно, мощно нажимала на примитивные кнопки, и за 10 лет они сделали совсем другой народ. Я спрашивала отца, как они это пережили. И он мне говорил только, что было очень страшно. Человеком остаться всегда страшно и всегда сложно. Надо иметь мужество.

«Если бы пошла на выборы, голосовала бы за Короткевич»

— Я не пойду на выборы. Но если бы я пошла, голосовала бы за Короткевич. С женской солидарности. Из-за того, что я вижу нормальное лицо, слышу нормальную лексику, которой я абсолютно не слышу от мужчин-политиков. Нормальные костюмы, нормальные реакция. То, чего у мужчин-политиков нет. Да и просто из-за того, что какие-то надежды. А то, что «Короткевич — подсадная утка», как пишет Позняк ... Я не верю в это. Я не знаю, кто за ней стоит, какие деньги ... Но я знаю, что это был бы новый поворот в нашей жизни.

Не пойду на выборы, потому что мы же с вами знаем, кто победит. Мы знаем, что победит Лукашенко. Наверное, у него будет 76%. Я так думаю. Он посмотрит на настроения общества и прикинет, сколько можно.

Бойкотировать выборы ни в коем случае нельзя. Если вы бойкотируете, то Лукашенко получает больше шансов... Призыв к бойкоту — это ошибка оппозиции... Я уже где-то разочарована в нашей оппозиции... И в нашем народе, если так можно сказать. Что он никак не проснется.

«Постоянно тянет на баррикады, потому что стыдно за то, что происходит»

— Наши «могикане» умерли не вовремя. Как нам сейчас не хватает Адамовича, Быкова, их слова, их понимания, их уровня. Я думаю, не позволили б себе, те, кто позволяет, когда их нет. Мы не можем себе позволить такую свободу — сидеть где-то, как некоторые мои немецкие друзья-писатели — уезжают в деревню и пишут. Мы живем в такое несовершенное время, таком несовершенном обществе. Я не баррикадный человек, но постоянно тянет на баррикады. Потому что стыдно, стыдно за то, что происходит.

«Нынче ты из «грязи в князи» — и управляешь»

— Политическая элита у нас советского уровня. Даже еще хуже. Нынче ты из «грязи в князи» — и управляешь. Кто только ни был министром культуры — и строитель, и хабзаец какой-то, кто только ни был. Я думаю, нужно делать свое дело.

«Привезите к нам десятка два грузовиков и всегда найдутся люди, которых можно вооружить»

— Что касается Украины, то я все же думаю, что это, конечно же, оккупация, иностранное вторжение. Хотя там есть много людей, которые недовольны тем, как было в Украине и хотели каких-то перемен, но они бы никогда не воевали. Они бы нашли другой путь перемен. Привезите к нам десятка два грузовиков и всегда найдутся люди, которых можно вооружить. Я слышала от одного человека, казалось бы, очень симпатичного, пожилого подполковника, русского. Но он был так потрясен, когда оккупировали Крым, и сказал: "Да мы тоже можем" тряхнуть стариной "и пистолет есть, и тужурка есть.

«Не вижу я сил у Лукашенко противостоять российской авиабазе»

— Думаю, что российская авиабаза нам не надо. Но боюсь, что она будет у нас. Не вижу я сил у Лукашенко и ресурсов этому противостоять. И не вижу этих сил сопротивления в обществе. Общество примет все, что предлагает власть, к сожалению.

У Лукашенко очень трудное сейчас положение. Он очень хотел бы оторваться от России. Но кто же ему даст. С одной стороны, его держит его собственное прошлое. А с другой стороны, его держит Путин. Под собственным прошлым я имею в виду, что он не знает других правил игры. Он с этим вырос, несмотря на то, что надо признать, что у него очень сильное политическое чутье. Базу ему, конечно, навязывают. Я не думаю, что он этого хочет сам.

Спасение Беларуси, если бы она повернула в сторону Евросоюза. Но никто ее не отпустит.

«Россия -- страна солдат. Мы живем в военном окружении»

— Была годовщина Афганистана и ему (Путину) Задали вопросы, было ли это ошибкой. А он говорит: нет, правильно, что мы там были. Если бы не мы, то были бы американцы. Я думаю, что после Афгана, были чеченцы, теперь будут Сирийцы. Я встречала людей, которые в советское время воевали в Африке. Эта страна солдат. Или известных солдат или подпольных солдат. Но вообще мы живем в военном окружении, военном мышлении. Оно сверху донизу. От правительства до простых людей.

Что касается антизападничестве, как это сейчас в России, то я считаю, что это сойдет. Уйдет вместе с нынешними лидерами. Нет этой ненависти в народе. Ни в российском, ни в белорусских нет ненависти к Западу, к Европе. Это все пена, созданная политиками.

«Свободные мы будем очень не скоро»

— Мы знаем, кто победит. Победитель известен. Ведь народ испугался войны. Мы знаем, что случилось в Украине, сейчас в Сирии. Война — это страшно. Наш народ до последнего не хочет брать оружие в руки. И я рада, потому что я тоже не сторонник революции. Но я думаю, что свободные мы будем не скоро, очень не скоро. Мы очень маленькие, зажатые со всех сторон. Мы несостоятельна страна, много проблем. Мы очень обособленные, каждый себе в своем домике и не хочет выходить. А вот украинцы, видите... Как это выйти на улицы, но чтобы не стрелять... Я не знаю ответа на этот вопрос ...

«Другого выбора у нас нет»

— Беларуси две — та, старая, деревенская... и Беларусь молодая. Я близких перемен не жду, и мне кажется, что нужно тихо спокойно делать свое дело. Другого выбора у нас нет.