Агутин объяснил, почему целовался с неизвестной брюнеткой (фото, видео)

Певец изложил свою версию скандального инцидента в Юрмале.

Как сообщило в августе интернет-издание Life News, в последний день «Новой волны-2011» Леонид Агутин публично ласкал незнакомку, пока его супруга Анжелика Варум спала в отеле.

Леонид и Анжелика – частые гости этого. По роковому совпадению именно на этом фестивале они впервые серьезно поругались – в 2007-м году. Тогда Варум прилетела в Юрмалу на несколько суток позже мужа и застала его в непотребном виде. Леонид, оставшись без присмотра, закутил. На глазах у Анжелики его в прямом смысле слова вынесли из ресторана отеля «Европа»...

Во время «Новой волны-2011» на все концерты супруги приходили, крепко держась за руки и лучезарно улыбаясь, всем своим видом показывая, что слухи о разладе в их семье – не больше чем слухи. Окружающих не смутило даже то, что Леонид и Анжелика взяли в гостинице разные номера.

- Они не первый раз так селятся, – успокоили Life News сотрудники отеля. – Анжелика не может спать под кондиционером – она сразу простужается, а Леонид, наоборот, не выносит жару.

Афтепати после церемонии закрытия фестиваля проходило в одном из самых шикарных ресторанов Юрмалы La Riva, расположенном прямо на берегу Рижского залива, возле пристани дорогих яхт. Анжелика не изменила себе даже в такой вечер, поцеловав мужа и уйдя спать. Знала бы она, чем это обернется...

Свою последнюю ночь в Юрмале Леонид начал у барной стойки. Как только он заказал себе порцию виски, к нему подсела эффектная брюнетка. 43-летний певец и девушка, с виду вдвое моложе его, разговорились. Затем стали выпивать вместе – угощал, разумеется, Агутин.

- Наверное, это одна из тех местных барышень, что ходят сюда каждую ночь поохотиться за звездами и богатыми мужчинами, – предположил официант заведения. В пользу этой версии говорит и то, что девушка была не одна: за столиком напротив ее терпеливо дожидались две подруги.

Страстные ласки Агутина и незнакомки продолжались больше получаса, только теперь уже вдали от посторонних глаз – в безлюдном коридоре заведения.

За это время к девушке дважды подходила одна из ее подруг и пыталась увести ее домой, но все было тщетно: целующаяся пара не могла оторваться друг от друга. В итоге инициативу взял на себя Агутин.

Леонид пообещал очаровательной брюнетке, что это не последняя их встреча

— Я улетаю только послезавтра, так что завтра у нас еще будет целый день друг для друга, — сказал он своей новой любовнице, после чего страстно поцеловал ее.

После этого певец покинул ресторан, сел в машину и поехал к безмятежно спящей супруге… А спустя почти полгода прокомментировал случившееся в интервью журналу «7 дней».

— Это был последний вечер фестиваля в Юрмале. До этого — сплошные репетиции, интервью, выступления, затем прослушивания конкурсантов (я был членом жюри). Я люблю такие дни, когда понимаешь, что работа сделана, можно сказать себе: «Молодец» — и отметить.

— В смысле — выпить?

— В смысле — пообщаться с друзьями-коллегами, ну и, само собой, выпить. Знаете ли, спиртные напитки способствуют общению, как говорится. За десять дней работы в Юрмале я раздал кучу «кредитов», то есть наобещал много кому посидеть, пообщаться в последний вечер, ну и, видимо, не рассчитал силы.

Я вообще не любитель посещать мероприятия с журналистами, для этого нужно быть загримированным, трезвым и расчетливым. Пришел, поулыбался в камеру пару часов — и свободен. Мне это скучно, я предпочитаю с друзьями общаться без посторонних.

— Так отчего же в Юрмале все пошло не так?

— В ту ночь я играл музыкальные импровизации в разных местах города уже со всеми, кто мог держать в руках музыкальные инструменты. А потом еще и отправился на это злосчастное «after-party», хотя, по-хорошему, мне пора было уже «баиньки».

Анжелика поехала в гостиницу собирать вещи: и она, и наш директор улетали в пять утра. Я остался доотмечать, чтобы на следующий день выспаться и полететь вечером. Жена не настаивала, чтобы я поехал с ней, она не любит выглядеть занудой. Маня вообще никогда не настаивает сверх меры, а я не наглею сверх допустимого…

В общем, остался я, как у нас в коллективе говорят, без взрослых. Могли мне подлить чего-то, а потом спровоцировать? Не берусь утверждать, ибо не помню, а все вокруг были такие же. Знаю лишь, что было большой ошибкой появляться там без администратора или какого-либо заинтересованного лица, кто мог бы в нужный момент подхватить, взять за руку, привести в чувство, короче, что-нибудь сделать.

Помню, было очень радостно играть с «A’Studio», петь с Батырханом Шукеновым, общаться со знакомыми и малознакомыми людьми. Потом разговорился с девушкой, которую видел один раз в компании моих друзей. Помню, что она уехала домой, ну а я уже под утро, как говорится, закрывал вечеринку, то есть уезжал почти последним. Поспал, пообедал с друзьями, полетел в Москву в хорошем настроении, а через неделю –скандал.

С утра звонок — смотрите и любуйтесь. Залез в Интернет, а там эта лажа — целуюсь и обнимаюсь с той самой девушкой, с которой разговаривал. Я просто обалдел. Точнее, охренел!

Смотрю на это безобразие и не верю собственным глазам. Всей этой сцены я не помню — абсолютно! Как в «Иронии судьбы»: «Ну а как вас в самолет сажали, вы должны помнить?» — «Должен помнить, но... я не помню».

И ведь это просто мистика какая-то! Уже третий раз в Юрмале со мной приключаются неприятные истории, и каждый раз — на финальной тусовке. Проклятое место, что ли? Но, с другой стороны, ни с кем, кроме меня, там ничего подобного не случается…

Лет семь назад я заснул на скамейке рядом с этим клубом, и меня засняли журналисты. Через пару лет там же подрался. И вот теперь эта история. Как будто в финале фестиваля мне обязательно надо как-то отличиться!

Но в свое оправдание скажу: представьте, какой известный человек в здравом уме в разгар вечеринки выйдет в ярко освещенный холл клуба, где вокруг полно народу — посетители, секьюрити, журналисты, — и начнет делать что-то непристойное?! Либо это нарочитый эпатаж, либо человек находился в полной отключке — как я…

Представляю, как обалдела журналистка, на глазах у которой разыгралась эта сцена и которая все это сняла. Да, такая профессиональная удача бывает редко! Она, наверное, была счастлива поглазеть на «такого Агутина», просто пик карьеры.

— Вы не пытались как-то остановить этот скандал?

— Я не стал звонить в издание, на сайте которого было размещено видео… Не стал оправдываться, не давал комментариев, не ходил на ток-шоу, хотя меня звали сто раз. А что тут выяснять? Что ни говори, в любом случае сам виноват.

Да и не такой уж я «майкл джексон», чтобы всем была жутко интересна моя личная жизнь. Еще не хватало мне пиариться на том, как я сам облажался!

Меня волновали тогда только чувства моих близких людей и тех поклонников, кто действительно следит за моим творчеством. Вот перед этими людьми мне было страшно неудобно. И это навсегда.

— Не пытались прояснить ситуацию с вашей «видеопартнершей»?

— Нет. Она же чужой, посторонний мне человек, с которым меня ничего не связывает.

— Что же Анжелика сказала вам?

— Ну а как вы думаете? Ничего хорошего. Я, конечно, хотел объяснить, что это был скорее несчастный случай, стечение обстоятельств. Но по горячим следам поговорить не удалось. Говорила в основном Анжелика, и очень эмоционально. Я выслушал все, что должен был выслушать. Она собрала вещи и уехала.

— Куда, если не секрет?

— Я думаю, к маме. Надеюсь, что к маме... Женщины обычно вроде так поступают в подобных ситуациях.

— То есть ваши отношения в этот момент были на грани разрыва?

— Я думал именно так. Моя жена, видимо, тоже. Манечка хорошо знает, что она для меня значит, и все это было очень тяжело. Я звонил ей, но она не брала трубку.

А через день мы увиделись — на концерте. Маня демонстративно молчит, как будто в упор меня не видит. Я тоже. Понимаю, что говорить в такой ситуации — глупо. Что тут скажешь?! А сердце просто разрывается от тоски и чувства вины.

И вот в таком состоянии мы выходим на сцену и поем песни о любви… Отработали концерт, молча прошли в гримерку, переоделись и вновь разъехались в разные стороны.

На следующий день — концерт в Питере. Номера в гостинице у нас были напротив. Она постучала и зашла. Я такого не помню за 14 лет совместной жизни, видно, она понимала, что я сам не зайду, слишком уж виноват.

Мы сидели на диване, плакали и чувствовали себя... счастливыми. Нам было так отчетливо ясно, что никуда мы друг от друга не денемся.

— И семейный кризис завершился…

— Это был не кризис. Говорю же, это называется «несчастный случай»…