Общество
Татьяна Воронич, TUT.BY

Белорусские дореволюционные бордели в вопросах и ответах

Проституция в Российской империи рассматривалась исключительно как женское занятие.

А все потому, что право на сексуальность и сексуальные желания признавалось только со стороны мужчин, а женщина выступала лишь в качестве объекта для удовлетворения их потребностей, за что и порицалась обществом.

Сколько в Беларуси было проституток и где они «работали»

К проституции в Российской империи относились очень серьезно. 1 августа 1889 года в стране была проведена своеобразная однодневная перепись проституток. Все данные сгруппировали по губерниям и даже опубликовали в отдельном издании. Благодаря этому известно, что в городах Витебской, Гродненской, Минской и Могилевской губерний насчитывалось 59 домов терпимости и свиданий, в которых «работали» 326 проституток.

Анри де Тулуз-Лотрек. «В столовой борделя», 1893 год. Изображение: buro247.ru

Увы, но точных адресов этих домов в архивах не сохранилось. С уверенностью можно лишь сказать, что власти запрещали устраивать бордели в центре города.

Для любителей истории уточним территорию Минска, свободную от борделей. Ее границы были определены следующими улицами: Набережная (в Минске имелись две улицы — Лавско- и Торгово-Набережная, теперь это заасфальтированные дорожки вдоль берегов Свислочи от моста по улице Богдановича до моста по улице Янки Купалы. — Тут и далее Прим. TUT.BY) от Магазинного переулка (Магазинная улица — теперь Кирова, речь об одном из соседних переулков), Полицейская (улица Янки Купалы от улицы Карла Маркса до улицы Максима Богдановича), Крещенская (Интернациональная — участок от улицы Ленина до улицы Янки Купалы), Соборная площадь (площадь Свободы), Койдановская улица (Революционная — от площади Свободы до Городского Вала, затем через сквер до улицы Короля) до Романовской (Романовская Слобода), Богадельная (Комсомольская), Серпуховский переулок (Серпуховская улица — теперь Володарского от сквера до улицы Кирова), Подгорная (Карла Маркса) и Скобелевская (Красноармейская) до упоминавшегося выше Магазинного переулка.

Для открытия борделя надо было получить специальное разрешение в полиции, а также согласие домовладельца. Предлагаемую квартиру осматривала специальная комиссия, состоящая из врача, полицейского чиновника и представителя Врачебно-полицейского комитета. В начале 20 века бордели запретили размещать в подвальных помещениях. Нельзя было устраивать вход в него с улицы, как в торговых заведениях. Кроме того, бордели могли находиться на расстоянии не ближе 150 саженей (около 275 метров) от церковных, учебных и общественных зданий. Также в домах, где открывались дома терпимости, запрещалось сдавать квартиры внаем.

Как в Беларуси в ХIХ веке контролировали проституцию

В среднем каждый публичный дом существовал примерно от одного-трех до десяти лет. Некоторые из них закрывались. Как правило, по распоряжению местных властей за нарушение каких-либо санитарных норм или тишины и спокойствия на прилегающих улицах. Потом они могли вновь открыться. Но были бордели (и таких было около трети), которые имели давнюю историю. Нередко эти дома действовали от 10−15 до 50 лет и переходили по наследству от матери к дочери.

Кто был хозяйками борделей?

План площади Миндовга (площади возле горы Миндовга) г. Новогрудка, где размещался дом терпимости. 1912 г. Фото: Национальный исторический архив Беларуси

Согласно правилам 1844 года, содержать бордели могли только женщины. Причем в возрасте от 30 до 60 лет. В начале 20 века возрастная планка стала еще выше − от 35 лет, но зато максимальный возраст больше не ограничивался. Поэтому некоторые вели этот бизнес до последних дней своей жизни. В Гродно в 1904-м содержательнице дома терпимости в Подгорном переулке Рейзе Глаз было 72 года.

Впрочем, эти правила зачастую нарушались. Согласно переписи, возраст 14% хозяек публичных домов составлял от 20 до 30 лет. В основном же бордели в белорусских губерниях содержали женщины среднего возраста — от 35 до 45 лет (50%).

К таким хозяйкам предъявлялся ряд требований. Прежде всего они обязаны были проживать непосредственно в своем заведении. В начале 20 века за ними было закреплено право выходить замуж. И большинство этим пользовались: лишь 10% из них никогда не были замужем (остальные имели мужей либо были вдовами).

Муж мог проживать вместе с ней в публичном доме, но ему категорически запрещалось вмешиваться в дела жены. Кроме того, женщины не имели права содержать при себе своих собственных детей старше трехлетнего возраста.

Кстати, большинство таких женщин были еврейками по национальности (71%) и принадлежали к мещанам (64%).

Содержательница борделя могла по своему желанию в любое время закрыть свое заведение или передать другой хозяйке. Правда, следовало предварительно сообщить об этом полиции. После закрытия борделя его хозяйка продолжала оставаться под надзором.

Какие правила регламентировали работу борделя? Действовали ли они на практике?

В салоне на улице де Мулен, Анри де Тулуз-Лотрек, 1894 год. Изображение: muzei-mira.com

Содержательница борделя обязывалась вести строгий учет всех женщин, находившихся под ее началом, а также немедленно сообщать врачу и полиции обо всех изменениях в штате.

Все «новички» предварительно проходили медицинское освидетельствование. Они могли приступить к работе, только если у них не было проблем со здоровьем. Если женщина покидала бордель, то содержательница также должна была сообщить об этом врачу, а также полиции.

Содержательница борделя обязывалась следить за чистотой в своем заведении. По правилам 1844 года помещение должно было быть достаточно просторным и соответствовать числу женщин, в нем проживавших. Кровати должны были отделяться друг от друга легкими перегородками, или ширмами. Хозяйка борделя следила не только за чистотой белья, но и за опрятностью самих женщин. С начала 20 века власти стали требовать, чтобы у каждой женщины, работавшей в борделе, была своя отдельная комната и необходимое количество постельного и нательного белья.

Хозяйки должны были «гуманно» относиться к проституткам. В соответствии с правилами 1844 года последних нельзя было доводить «до крайнего изнурения неумеренным употреблением». Требовалось «удерживать женщин своих от излишнего употребления крепких напитков». Строго запрещалось использовать какие-либо средства для прерывания беременности у публичных женщин, а также лечить заболевших женщин у лиц, не имеющих соответствующего медицинского образования. Обо всех случаях беременности либо болезни у проституток в известность тут же ставился врач.

Важное место в правилах отводилось соблюдению тишины и «возможной благопристойности» в борделе. Принимать посетителей «по воскресным и праздничным дням (…) до окончания обедни» не разрешалось. Несовершеннолетним и воспитанникам учебных заведений вход в бордель был запрещен.

Женщины могли оставить свою «работу» в любое время, когда захотят. Никакие денежные претензии хозяйки борделя к проститутке не могли стать причиной задержания в притоне.

Возможно, в некоторых борделях действительно соблюдались все эти правила. Но в большинстве случаев (особенно это касалось низкоразрядных борделей), скорее всего, лишь составлялись списки и выдавались медицинские (желтые) билеты, поскольку это контролировалось медицинскими и полицейскими чиновниками.

К примеру, о санитарном состоянии домов терпимости их хозяева практически не заботились. Городской санитарный врач Витебска в 1894 году отмечал в отчете: «Воздух был сперт за отсутствием вентиляции, помещения для женщин тесны, белья было мало, и притом содержалось оно грязно и переменялось только два раза в неделю. Не было эсмарховских кружек и недостаточное количество посуды».

Сколько стоил визит к проститутке и какие суммы получали работницы публичных домов?

В конце XIX века стоимость разового посещения проститутки в публичных домах городов Беларуси составляла от 15−30 копеек до двух рублей в зависимости от уровня заведения. Для контраста: за обед в минском шинке (суп, селедка с картофельным пюре, чай) надо было отдать около 20 копеек (то есть в несколько раз дешевле, чем в ресторане).

Если клиент хотел остаться на ночь, то он должен был заплатить от 75 копеек до пяти рублей. Кроме того, проститутку можно было взять к себе домой. Цена такого визита проститутки из домов терпимости среднего и низшего разряда варьировалась от одного до трех рублей, из борделя высшего уровня — зависела от взаимной договоренности. Самые низкие расценки на сексуальные услуги были в городах Минской губернии, самые высокие — Витебской.

Содержание борделей было прибыльным делом. В 1904 г. содержательницы дома терпимости в Гродно Сара и Рейза Глаз даже сумели за счет своих собственных средств построить специально для борделя новое двухэтажное каменное здание.

Разумеется, такие деньги для них зарабатывали их работницы. Согласно правилам начала 20 века, хозяйки борделей имели право оставлять себе до 75% всей суммы, заработанной проституткой. В теории хозяйка была обязана предоставить работавшей у нее женщине необходимую одежду, обувь, сытное питание, проживание. Вся одежда и обувь, если женщина проработала в борделе более одного года, оставалась в ее собственности, но, разумеется, это правило соблюдалось далеко не всегда.

Лу Бунч, содержательница одного из публичных домов в Колорадо. США. Конец XIX в. Иллюстрация из книги Л. Адлер «Повседневная жизнь публичных домов во времена Мопассана и Золя»

Своеобразная ситуация сложилась в Минске. С 1895 года содержательницы домов терпимости платили от 10 до 25 копеек (в зависимости от уровня заведения) за каждый день, проработанный у них проституткой. Полученные суммы денег записывались в особую книгу Санитарного комитета на имя той женщины, за которую они вносились. Когда проститутка покидала дом терпимости, она получала на руки всю накопившуюся сумму. Такое оригинальное «выходное пособие».

Но хозяйки домов терпимости вскоре нашли выход из ситуации. Проститутки намеренно оставляли публичный дом, чтобы получить деньги. А через два-три дня вновь возвращались «на работу», а деньги забирала хозяйка. Когда эта схема раскрылась, «пособие» стали выдавать только в том случае, если женщина окончательно оставляла свое ремесло либо выходила замуж. Но и такой порядок выдачи денег тоже себя не оправдывал. Поэтому с 1898 года обязательные взносы содержательниц домов терпимости в пользу проституток были прекращены.

Хозяйки борделей стали вносить «по добровольному соглашению» ежемесячно от 10 до 30 рублей с каждого заведения в зависимости от его разряда на содержание специальной больницы для проституток в Минске. Такой же взнос, только в меньшем размере, по 10 копеек в день с каждой проститутки, платили и хозяйки частных квартир, которые сдавались проституткам-одиночкам. Насколько взносы были «добровольными», трудно сказать. Но ежегодно в 1898—1900 годах сумма взносов содержательниц борделей и квартирных хозяек составляла чуть менее четырех тысяч рублей.

Существовала ли альтернатива домам терпимости?

Помимо домов терпимости (борделей, публичных домов), в Российской империи существовали еще и тайные притоны, притоны разврата и дома свиданий. Обычно хозяева этих заведений предоставляли только помещения для встреч мужчин с проститутками. А иногда сами поставляли клиентам проституток, которые проживали на отдельных квартирах.

Но довольно часто проститутки жили непосредственно в этих квартирах. Нередко в полицейских отчетах под притонами подразумевались как раз квартиры проституток-одиночек. Зачастую хозяева квартир сдавали комнаты проституткам под видом обыкновенных квартиранток. Причем хозяйка квартиры обеспечивала их бельем, одеждой, питанием. А затем проститутка должна была отработать весь свой долг.

Хозяйка поставляла клиентов, но забирала себе весь заработок проститутки, которая таким образом попадала в полную от нее зависимость. Многие проститутки оказывались фактически в бесправном положении перед своими хозяевами. Квартирохозяйки и сутенеры могли забрать у женщины весь ее заработок либо в счет долга присвоить последнее что-либо из одежды. Во многих случаях женщины находились в неоплатном долгу у своих хозяек.

Зачастую содержательницы удерживали у себя проституток с помощью шантажа, грозя избить женщину, если она решит покинуть бордель или притон. Интересно, что если дома терпимости содержали женщины, что и требовалось законом, то тайные притоны принадлежали, как правило, мужчинам.

Если права проститутки нарушались или у нее возникал конфликт со своим сутенером или хозяйкой, то в Минске проститутки могли обращаться с жалобами в Санитарный комитет. Прошения от женщин поступали туда ежедневно. В 1895 году одна из проституток обратилась с жалобой на гостиничного сутенера, забравшего у нее все заработанные деньги. Мужчину немедленно вызвали в комитет. На него пригрозили составить протокол, после чего он вернул все деньги.

Оцените статью

1 2 3 4 5

Средний балл 2(1)