«Лежа на полу лицом вниз, я извивался и корчился, и визжал, как собака»

В рамках проект «СССР: как это было на самом деле» вспомнили громкие случаи издевательств над людьми в колониях и тюрьмах России и сравнили их с пытками НКВД. Без комментариев.

Недавно в сети появилось видео, на котором сотрудники российской колонии пытают заключённого Евгения Макарова. Журналисты «Новой Газеты» описали содержание:

«Мы видим просторную комнату, в ней — стол, на котором лицом вниз распят человек. Руки его заломлены вверх — два человека удерживают их. В комнате еще не меньше десяти человек, на многих из них серая пятнистая камуфляжная форма.

Они по очереди методично бьют распятого человека по голеням и пяткам резиновыми дубинками. Человек глухо кричит, воет, просит о пощаде. Время от времени на голову ему льют воду из ведра».

Тюремное фото Мейерхольда, 1940

Сравним это с воспоминанием о пытках в сталинское время. Вот что писал Мейерхольд, один из величайших театральных режиссеров XX века, Вячеславу Молотову в предсмертном письме из тюрьмы:

«Меня здесь били — больного 65-летнего старика: клали на пол лицом вниз, резиновым жгутом били по пяткам и спине; когда сидел на стуле, той же резиной били по ногам сверху, с большой силой...

В следующие дни, когда эти места ног были залиты обильным внутренним кровоизлиянием, то по этим красно-синим-желтым кровоподтекам снова били этим жгутом, и боль была такая, что, казалось, на больные чувствительные места ног лили крутой кипяток, и я кричал и плакал от боли...

Лежа на полу лицом вниз, я обнаруживал способность извиваться и корчиться, и визжать, как собака, которую бьет хозяин… Следователь все время твердил, угрожая: не будешь писать, будем опять бить, оставив нетронутыми голову и правую руку, остальное превратим в кусок бесформенного, окровавленного мяса. И я все подписывал».

Малхо Бисултанов, заключенный ИК-7. Фото hro.org

Другое громкое дело в России – в середине мая нынешнего года было опубликовано интервью с заключенными ИК-7 в Омске. Колония «славится» частыми жалобами адвокатов и правозащитников на пытки и издевательства.

В интервью Малхо Бисултанов, который до сих пор отбывает наказание, описывает то, что с ним произошло: «Один провод с пальца ноги сняли и одели на головку члена, облили правую сторону живота, бросили туда провод, снова били током. Я потерял сознание.

Когда я очнулся, поволокли в какой-то кабинет. В углу кабинета стояла клетка. Завели в клетку и пристегнули к клетке: одной рукой вверх, другой рукой на уровне середины клетки, так, чтобы я не смог садиться.

Били мне по рукам, материли, обзывали, ключом крутили между ягодицами, и это продолжалось до обеда следующего дня. Я был абсолютно голым, на голове у меня были надеты две наволочки с блевотиной, в которые я рыгал во время пыток…

Когда я просился в туалет, отвечали: «Ходи под себя». Через пару часов подошел человек с бумагой и сказал: «Подпиши постановление». Я ответил: «Без своего адвоката подписывать ничего не буду», он молча развернулся и ушел…

Потом поволокли в комнату и опять пытали током, душили, через наволочку поили водой, пока не обрыгался, крутили соски на груди и выдергивали волосы на груди».

Николай Максимович Рухадзе, глава МГБ Грузии (1948-1952). Фото antique-photos.com

Сравниваем это описание с пытками, которые проводили советские карательные органы. Вот что было в обвинительном заключении на министра государственной безопасности Грузии Рухадзе:

«Свидетель Васильев В. Н. (заместитель Рухадзе – прим. авт.) в своем заявлении от 27 марта 1938 года писал: «Леткемана раздевали совершенно догола и били по чему попало — в это время [давались] показания о десятках шпионов, резидентов, подрезидентов и т. д.

Допускались такие «методы»... делалась веревочная петля, которая одевалась на половые органы, а потом эта петля сдавливалась. Били по голове резиновой плетью... давили на ноги каблуками сапога и т. д.

Словом, в кабинете днем и ночью стоял сплошной вой, крик и стоны. После этого, в «антрактах», давались показания, причем если Леткеман показывал, что им было завербовано, допустим, трое, то его били за то, что мало, если завербовано, допустим, 30, — то за то, что много».

Раны и ссадины на теле Гора Овакимяна

И ещё одно недавнее дело – 6 июля в ИК-6 Владимирской области после пыток умер заключенный. Родственники рассказали об этом Новой Газете:

«Он рассказывал на свидании, что били пряжкой от армейского ремня прямо в область паха. У него есть повреждения на половых органах, возможно, это как раз оттого, что били ремнем…

Гор рассказывал, что ему пустое ведро на голову надевали, снизу колоночку в ведро засовывали и музыку включали, сирену включали, чтобы оглушительный эффект был, еще газовым баллончиком брызгали под это ведро, чтобы дышать трудно было.

Еще его подвешивали к решетке. Руки назад за поясницу затягивали и как на дыбе подвешивали. По 10–12 часов он так висел.

Мы видео сняли в городском морге: там следы под мышкой от электрошокера, пальцы на руках и ногах сломаны, половые органы повреждены, на бедре огромная гематома, на пояснице огромная черная полоса, все ягодицы в следах от электрошокера… Там живого места на нем не было, только лицо не тронуто…

В справке о смерти указали причиной смерти двухстороннее воспаление легких. Брат здоровый был, он никогда в жизни ни на что не жаловался».

Тюремные фото трёх фигурантов «Дела Рухадзе» (всего их было 8)

О подтасовке медиками причин смерти заключенных в сталинское время читаем из обвинительного проекта по «Делу Рухадзе» против грузинских силовиков в 1953-1955 годах:

«Бывший врач тюрьмы № 1 г. Тбилиси свидетель Курели И. Г. подтвердил, что имели место многочисленные случаи смертей арестованных в результате избиений, причем акты о смерти оформлялась без вскрытия трупов со стандартным диагнозом «заболевание сердца». Курели также подтвердил факт существования так называемых «горячих» и «холодных» камер пыток и показал: «Я не помню фамилий умерших в результате избиений их на следствии. Их было много, а я даже не знал фамилии пациента, так как нам не говорили, особенно пациентов во внутренней тюрьме... В документах медработники не отмечали причин смерти или заболевания заключенного…

Писалось, что человек умер от заболевания сердца и т. п. Отмечали, что имеются ушибы, хотя были раны и кровоподтеки, но тогда в отношения избитых арестованных стандартно писали, что нуждается в помощи от ушиба».

Свидетель Тестова Т. С., работавшая фельдшерицей во внутренней тюрьме НКВД, показала: «Мне приходилось наблюдать массовое избиение арестованных следователями. Обычно после допросов арестованные возвращались из кабинетов следователей сильно избитыми, некоторые из них доставлялись в камеры без сознания.

Арестованные обращались за медпомощью с вывернутыми пальцами, на их теле были сплошные рубцы, кровоподтеки. Ступни ног у арестованных были избиты до такой степени, что с них слезала вся кожа, и они представляли одну кровоточащую, сплошную рану. Эти массовые зверские избиения особенно врезались мне в память».