Георгий Бадей: Правительство должно думать о развитии, а оно доит коров

Почётный Председатель Бизнес союза предпринимателей и нанимателей им. профессора Кунявского (БСПН) Георгий Бадей рассказал об особенностях белорусского бизнеса, виноваты ли предприниматели в сложившейся в стране ситуации, и как вытащить Беларусь из аномальной зоны.

Фото myfin.by

«Ты еще только подумал, не заняться ли бизнесом, а назавтра у тебя под окном уже стоит налоговый инспектор»

— На сайте БСПН сказано: «Беларусь пока не добилась заметных успехов на пути реформирования и создания эффективной рыночной экономики. Развитию частного предпринимательства мешают многие проблемы и препятствия, в том числе административное вмешательство в экономику предприятий, нестабильное и несовершенное законодательство, отсутствие гарантий частной собственности, предвзятый контроль и т.д.». В какой степени сами предприниматели и наниматели ответственны за сложившуюся ситуацию и способны её изменить?

— Да, ответственны. Насколько? Все-таки главный выбор, куда двигаться стране, делают массы. И если наши граждане избрали путь не развития, а сохранения чего-то — это, прежде всего, выбор населения, большинства.

Ведь к категории предпринимателей относится достаточно ограниченное количество людей. У нас примерно 240 тысяч индивидуальных предпринимателей и 107 тысяч юридических лиц малого и среднего бизнеса, которых можно прямо относить к предпринимателям. Это только около 10% от экономически активного населения. Даже если применить к предпринимателям повышенный коэффициент, поскольку это наиболее активная часть населения, вряд ли доля их влияния будет больше 20%. Вот, очевидно, в такой пропорции и зависит выбор пути развития страны и экономической политики государства, а значит и ответственны предприниматели.

Все-таки решающая роль тут принадлежит населению и тем органам, которые это население избрало. Предприниматели могут только взаимодействовать и содействовать.

— Только хотят ли эти органы взаимодействовать?

— Это уже другой вопрос. Да, предприниматели обязаны более активно участвовать и влиять на экономическую политику и иные сферы. В других государствах для этих целей предприниматели создают свои политические партии, какие-то объединения. Но и государство там создает для этого предпосылки.  

А если априори ставится вопрос — или бизнес или политика, то как? У нас на самом верху прямо звучат заявления: «Хотите заниматься предпринимательством, не лезьте в политику». И мы видели соответствующие действия, подкрепляющие эти слова.

— Получается замкнутый круг. С одной стороны, главная цель предпринимателей — это бизнес, и они больше заинтересованы искать компромисс с властью, чтобы выживать. С другой, власть не склонна к компромиссу, не считая каких-то мелочей, а в реальности она просто диктует свои условия и ставит перед фактом. Есть ли в сегодняшней ситуации какая-то возможность вырваться из этого замкнутого круга? Как убедить власть по-иному строить отношение с предпринимателями?

— Я убежден, что есть возможности и их надо искать, использовать и доводить. Но чем сегодня слабы наши многие предпринимательские союзы и вся бизнес-среда?

Наше предпринимательство все еще не выросло из коротких штанишек. 240 тысяч ИП, которым по законодательству разрешается нанимать до 3 человек и то из числа родственников, – это в большинстве своем субъекты  временного характера: что-то где-то перехватить, перепродать. Из 107,4 тысяч юридических лиц 86% — это микроорганизации с численностью работающих до 15 человек. 12,0% — малые предприятия, 2% -- это средние предприятия с численностью работающих до 250 человек. И что интересно, если смотреть динамику за 5 лет, то доля микропредприятий растет, а доля средних предприятий снижается.  

В идеале микро- должны расти до малых, малые до средних, тогда можно было бы говорить о какой-то динамике развития. Не только количественного, но и качественного. У нас этого не происходит.

Созданы такие условия, что еще микробизнесом можно заниматься (там упрощенная система налогообложения, относительно комфортные условия), а вот переход на более высокий уровень, где нужны более серьезные вложения, чтобы капитал давал отдачу, – это уже повышенные риски. Попробуй создай производство, а завтра кто-то придет и скажет: отдай его мне.

Поэтому я и говорю, что наш бизнес еще не созрел, чтобы решать серьезные вопросы, в том числе и в части улучшения бизнес-среды. Хотя уже 20 лет прошло.

— А как вообще изменилось отношение власти и простых граждан к предпринимателям за годы независимости?

— В лучшую сторону. Еще когда в Советском Союзе заговорили о предпринимательстве, сразу же кооперативы стали расти как грибы, в том числе и в Беларуси. Это был достаточно хороший период либерального развития предпринимательства.

Затем, в 1994 году, с избранием президента и изменением экономического курса, пошло резкое ужесточение в части норм, правил регистрации, лицензирования и т.д. Это был период консервации процесса развития.

Но с 2010-го началось потепление, более либеральная политика.

Очень интересные слова когда-то сказал о предпринимательстве Черчилль: «Одни видят в нем волка, которого необходимо убить; другие – корову, которую можно бесконечно доить; и мало кто видит в нем того, кем он на самом деле является, — лошадь, которая тащит телегу».

Так вот вначале наше руководство видело в бизнесменах волка. Даже обсуждался вопрос: а не довести ли нам задания по сокращению предпринимательских структур? А чего стоила телеграмма о приостановке регистрации предпринимательских структур. Прямо была установка — убить волка.

Затем (к этому подтолкнула экономическая ситуация), в предпринимателях увидели корову. И стала задача: как эту корову побольше выдоить, при этом не кормя ее. Но, заметьте, все-таки уже не убить.

В одном из районов Брестской области мы проводили небольшой опрос среди населения, предпринимателей, органов местной власти и выясняли их отношение к предпринимательству. Был вопрос: где бы вы хотели работать? Так вот 41,8% опрошенных ответили, что на госслужбе. Создать свой бизнес хотели только 18,9%.

Позже, в процессе обсуждения, почему люди не хотят заниматься своим делом, был дан ответ: «У нас ты еще только подумал, не заняться ли бизнесом, назавтра у тебя под окном уже стоит налоговый инспектор».

Пока государство не понимает, что предприниматель — это лошадь, которая тащит телегу, и не создает условий, чтобы лошадей стало больше. Но, я думаю, оно придет к этому пониманию.

— А не сдохнет ли эта лошадь к тому времени?

— Сама власть уже чувствует, что старыми методами действовать нельзя. Вот появилась директива №4. Пусть она и не выполнена, но изначально посыл был хороший и правильный.

Сейчас готовится проект по раскрепощению бизнеса — не знаем, что получится, но намерения правильные. Правда, получается, что с одной стороны власти говорят: да, нужно развязать руки предпринимателям, а на следующий день заявляют: надо поставить профсоюзный контроль над ценами.

Предпринимательство, как и экономика должно выживать. И худо-бедно, чаще худо, но выживает.

Ведь почему у нас так много судебных дел в отношении предпринимателей? Потому что люди ищут, как выживать. Если бы налоги не были такими высокими, может, и не надо было бы уходить от них – заплатил, сколько положено, и работай спокойно. Но когда более половины добавленной стоимости, создаваемой бизнесом, нужно отдать на налоги, а вторую половину – на заработную плату наёмным работникам, то как быть, за счёт чего развиваться?

Власть должна понять, что эту лошадь надо кормить или, по крайней мере, создавать условия, чтобы она могла сама себя прокормить.

«А чтобы клизму ставить, надо обязательно иметь высшую категорию?»

— Вы много лет трудились в правительстве (госструктурах), а затем перешли на работу в БСПН. Учитывая, что Вы видели ситуацию с разных точек зрения — государственного служащего и руководителя предпринимательского союза — интересно узнать: как сбалансировать интересы власти и общества (или отдельных его групп), которые совпадают далеко не всегда. К примеру: чиновники заинтересованы в максимальном наполнении бюджета, в том числе через высокие налоги, а бизнесу хотелось бы, чтобы налоги были минимальными. Как быть?

— Во-первых, если чиновник думает только о том, как наполнить бюджет, то есть, как собрать побольше, — это плохой чиновник. У правительства должна стоять задача, как обеспечить развитие экономики. Не считать коров, сколько там надоили молока, или собрали налогов, а думать и создавать условия для будущего развития.

В свое время я общался с послом Беларуси в Польше Виктором Бурским. Заехал к нему после одной конференции в Кракове, на которой польские регионы рассказывали, что делают, чтобы привлечь инвесторов. Рассказал про конференцию. Бурский выслушал и говорит: «О! А мы все доим коров». Прямо в точку. То есть, вместо того, чтобы заниматься созданием инфраструктуры для привлечения инвестиций, для развития регионов, мы доим коров.

Должны быть совершенно другие подходы и взгляды на систему управления экономикой. Министерство экономики должно быть министерством развития. И налоговой политикой как экономическим инструментом должно заниматься именно оно, а не Министерство по налогам и сборам, как это есть сегодня. У них чисто фискальная политика. Они же не отвечают за развитие. А Минфин при всем уважении отвечает сегодня, как залатать какие-то дыры в бюджете.

Ведь не сокращение аппарата решает проблемы, а то, чем эти люди занимаются. Если они занимаются доведением каких-то заданий, сбором справок и прочее — это ничего не дает. А если бы они действительно думали, как развиваться, куда развиваться, маркетинговые исследования проводили и вообще место Беларуси в мировой экономике определяли, тогда был бы толк.

— Но работать приходится именно с этой властью и с ней как-то искать компромиссы.

— Да, надо находить компромиссы. И думать, как обеспечивать развитие производства и поддержание социальной сферы.

А почему мы пришли к тому, что развитие социальной сферы должно быть только за счет бюджетных средств? Где это в мире делается?

Почему у нас нет частных школ? Или взять ту же медицину. Почему в мире созданы частные клиники и это процветает, а у нас надо обязательно за счет бюджетных средств все строить и содержать? Есть несколько частных медцентров, да и тем надо поставить 10 преград.

Мы уже 2 года воюем с тем, что надо снять ограничения, чтобы частные инвестиции пошли в социальную сферу, а министерство делает все для того, чтобы не пустить их туда. Ведь задумайтесь, при внесении изменений в Положение о лицензировании медицинской деятельности, которое утверждено, кстати, указом президента, к частным учреждениям здравоохранения предъявлено требование, чтобы весь персонал, который там работал, был только 1-й и высшей категории аттестации. Спрашивается: а зачем? Извините, а чтобы клизму ставить, надо обязательно иметь высшую категорию? И Минздрав доказывает, что надо.

Понятно, для чего это делается. В государственных поликлиниках не хватает персонала, и чтобы их укомплектовать, там берут в том числе неквалифицированных сотрудников. Каждый решает свои проблемы. И нет общей цели — обеспечить потребность населения в получении медицинских услуг. Не важно, за счет государственных или частных учреждений: главное – качественно.

А так получается, что главная задача любого министра поглубже запустить руку в карман бюджета, получить и распылить — тогда он хороший хозяин.

«Мы сами выбрали такой путь. Так на что нам обижаться?»

— Как, с высоты Вашего опыта, выглядит Беларусь по условиям для бизнеса на фоне ближайших соседей?

— Конечно, с Литвой, Латвией и Польшей и сравнивать нечего. Мне представляется, что и в России все обстоит гораздо лучше, чем у нас. Об этом можно судить не только по документам. Главный критерий для меня в том, что наши предприниматели, которые здесь себя исчерпали и не видят возможности выживать, переезжают в Россию, открывают там бизнес — значит, там проще, лучше, иначе бы не поехали.

Не знаю, насколько изменилась ситуация в Украине, но думаю, там тоже дела обстоят не так, как у нас. Даже по улицам Киева заметно, пройдитесь по Крещатику, там сплошь кто-то где-то чем-то торгует. А у нас, как на кладбище, – тишина.

— Получается, везде вокруг лучше, а тут какая-то аномальная зона для бизнеса. Почему?

— Потому что такую мы проводили политику.

— Но в чем корни? Легко сказать: пришел Лукашенко, который не любит предпринимателей. Но Лукашенко — это один человек. А в итоге все решает целый ряд факторов. Если бы политика вызывала отторжение, она так бы или иначе претерпела изменения. Но этого не происходит.

— Думаю, это менталитет. Лишь бы было тихо, лишь бы не стало хуже, мы готовы довольствоваться малым. Я уже говорил, что большинство готовы работать по найму, госслужащими. Да, это спокойно, не надо рисковать ничем, брать на себя ответственность.

Но молодежь уже мыслит по-другому. Многие говорят, что не видят здесь перспективы, хотят уехать, получить образование за границей и там остаться.

А более пожилое население уже согласно на минимум. И это будет продолжаться до тех пор, пока поколение не сменится или пока совсем не затянем пояса.

Мы все такие, какие есть. Просто надо это понимать и не стараться что-то другое видеть.

Мы сами выбрали такой путь. Так на что нам обижаться? Возможно, из-за нашей неграмотности, из-за того, что не видели, как другие живут. Все это накладывает свой отпечаток.

— Но неужели те же украинцы – более грамотные? Почему в части экономической свободы мы самые неблагоприятные?

— В любом случае украинцы прошли больший путь демократии в своем развитии. Майданы — это тоже демократия, как бы к ним кто ни относился. Все это достигается за счет свободы слова и мысли. У нас этого не хватало и нет.

Как нет солидарности. Евреи, например, всегда были друг за друга, поддерживали, поэтому они самые умные, самые перспективные и талантливые. А белорусы – другие.

— Вы сказали, что решающим в выборе пути является состояние масс и от того, как они формируют свое представление о прекрасном, зависит наше бытие. Что в сложившейся ситуации можно делать, чтобы это сознание корректировать? Чтобы мы думали о развитии, а не о сохранении, о лошади, а не о корове и смотрели вперед, а не топтались на месте.

— Думаю, тут большая роль лежит на СМИ, которые должны быть независимыми. Они формируют общественное мнение и отражают его. Ведь когда звучит только одна точка зрения, причем не всегда верная, это не способствует тому, чтобы народ правильно понимал ситуацию и принимал решения.

Должна быть, безусловно, независимая судебная система. Чтобы не было такого, что решение однозначно будет в пользу госоргана.

Ну и, конечно, каждый добросовестно и честно должен на своем месте выполнять свою работу. Только так мы можем что-то изменить.