Чалый: «Все, что мы сейчас наблюдаем, — осознание, что ни один плебисцит Лукашенко больше не выиграет»

Экономист объясняет, почему действия властей укладываются в одно образное выражение — «бомбить Воложин».

— Операция по принуждению к любви, которая началась 9 августа (2020 года, — Прим.), ни к какому успеху не привела. Она привела к тому, что это уже не операция по принуждению к любви, а попытка окончательного решения белорусского вопроса, — анализирует последние события на своем канале экономический аналитик Сергей Чалый.   

Он объясняет, почему сейчас положение властей можно считать безвыходным:

— Они сейчас находятся в безвыходной ситуации, связанной с тем, что, с одной стороны, вперед идти опасно, потому что чем дальше ты движешься в направлении максимального страха, тем дальше ты погружаешься в ряд мировых лидеров-изгоев, чего Лукашенко хотел бы избежать. Но его собственный страх показать слабину подгоняет в эту сторону.

С другой стороны, очевидна невозможность выиграть ни один плебисцит именно по той причине, что рейтинг никуда не делся, он не вырос, любовь не вернулась.

Все меры, предпринятые властью в попытке противостоять санкциям, Сергей Чалый характеризует словосочетанием «бомбить Воложин». При этом даже таких инструментов, по его мнению, осталось чрезвычайно мало.

— Что еще может сделать власть в качестве ответных санкций? Только «бомбить Воложин», что уже и происходит. Мы сейчас наблюдаем, как удар наносится по гражданскому обществу. Макей это анонсировал, называя гражданское общество «любимой игрушкой Запада». Неужели эти люди всерьез думают, что Западу нужно наше гражданское общество, а не нам самим?

Приходят по бизнесам. Понятно, к тем, кто может заплатить пару десятков миллионов за свое освобождение. Это довольно простая схема и это будет такое окунание в реальность людей, которые до сих пор считали, что у нас все хорошо, что происходят реформы и для бизнеса все прекрасно.

С попыткой закрывать любые общественные организации работает очень простой принцип — все, что так или иначе может раздавать деньги, будет рассматриваться как враг, как финансирование протестных действий. А для власти все сейчас воспринимается как протестное действие, любое несогласие с ними фактически готовы записывать в качестве преступления.

И, в общем-то, нанести ущерб внутри страны уже, похоже, особо некому, внутри бомбить осталось мало чего. Механизмов  компенсации на санкции нет. При этом, очевидно, что они будут ужесточаться, потому что система по-прежнему работает в одном и том же режиме, когда у силовиков есть карт-бланш на продолжение усиления и расширения репрессий, они по-прежнему работают в режиме «найдем и накажем каждого».

И в данном случае, как я понимаю, наказывать нужно всех. Сейчас наши правоохранительные органы превратились в машину по производству признательных видео. Это абсолютная архаика, которая не имеет никакого отношения к современности и цивилизованному миру.

Очевидно, что инструментов у власти на самом деле чрезвычайно мало. Да, можно проявить гнев, можно своим сделать хуже, можно у кого-то деньги отобрать. Но это не компенсирует негативные последствия для экономики или для уровня жизни, — полагает экономист.  

Он прогнозирует увеличение давления на дипломатов, а также изменение курса национальной валюты.

— Потери по платежному балансу, вероятнее всего, скажутся на курсе национальной валюты. Думая о том, что еще может произойти, — могут последовать враждебные действия по отношению к иностранцам, например, дипломатам, находящимся на территории Беларуси, — говорит Чалый, считая символичной проломанную недавно стену в ограждении латвийского посольства в Беларуси.