Заткнись и копай!

«Горячие цыпочки», «раскрепощенные мулатки» — все эти поисковые запросы в Беларуси в начале сентября не актуальны вообще. Все лихорадочно ищут одно: «Сколько стоит мешок картошки?».

Не потому, что будущее туманно, а драник зимой явно лучше мулатки. Инженеры и менеджеры, программисты и бухгалтеры — все те, кто не смог устоять перед натиском родственников-аграриев и отправился копать картошку, — нынче ринулись в просторы интернета за моральным оправданием того безвозвратно ушедшего дня и нестерпимой боли в мышце пониже места, где спина теряет свое гордое название.

Но нет, цены на картофель — словно издевка над теми, кто привык зарабатывать иными группами мышц. Искать экономическую целесообразность в копании клубней пасленовых — это все равно, что искать целесообразность в белорусских выборах. Это нечто из космоса, такая вот кармическая отработка за грехи. Просто заткнись и копай!

И самое ужасное, что я тоже знаю теперь, СКОЛЬКО СТОИТ МЕШОК КАРТОШКИ! И не важно, что картошку ты и твоя семья едят только в супе – 2 штуки в неделю, 8 штук в месяц, 730 штук в обычный год и 732 в високосный — да-да, у меня было время это подсчитать, пока кровь приливала к мозгу, стекая от поясничных отделов, возвышающихся над полем.

Потому что ты можешь не иметь родственников в деревне и все свое детство провести в пионерских лагерях, распевая «Взвейтесь с кострами…», но если твой супруг по малолетству положил в баночку хоть одного колорадского жука, знай: его сельскохозяйственное прошлое неминуемо настигнет тебя. И неважно, что ты вышла замуж за кандидата наук, жителя мегаполиса. Хоть за профессора. Бабушек в деревне никто не отменял. Поэтому просто заткнись и копай!

Впрочем, не думай, что родственники супруга тоже сильно в восторге от его выбора. Они искренне недоумевают, как можно вообще было надеть обручальное кольцо на палец, который ни разу в своей жизни не колупнул из земли картофельный клубень, и назвать женой ту, что «кошык» обзывает — прости Господи! — «корзинкой», а «кабылу» — «лошадкой»?

С пренебрежением глядя на твою сельскохозяйственную несостоятельность, они испытывают полное моральное удовлетворение, даже чувство возмездия за все те интеллектуальные раны, нанесенные тобой в застольных беседах. Что вообще может знать человек о политике и экономике, если клубней на поле он похоронил больше, чем извлек?! Поэтому заткнись и копай!

То ли дело мужнин свояк Шурик! Это вчера он был самым последним алкашом и хануриком на деревне. А сегодня Шурик — император полей. Потому что только он может четко поставить перед кобылой задачу и очертить ей траекторию движения, уложившись всего в две фразы: «Ну пошла, бл…ь!» и «Куда, бл…ь, пошла!». И даже если тебе и удастся повторить это лексически, то интонационно никогда — а животные, как известно, очень чувствительны.

И Шурик это знает! Это его звездный час. Сверкая своим опухшим от водки лицом, таким же черным, как картофельное поле, он осознает свое превосходство и как будто приосанивается под пристальным взором гордых за него родственников. И даже его жена не в силах оторвать от мужа восхищенного взгляда, растекаясь в беззубой (тоже благодаря Шурику) улыбке. А ты — заткнись и копай!

И ты копаешь. Хотя больше, конечно, закапываешь. «Конченый человек» — думают про тебя родственники. А ты… Ты наконец понимаешь, всю ментальную сущность белорусского народа — человек, который в такой позе может часами выколупывать что-то из земли, вытерпит всё!

Озираясь, ты видишь глаза своего супруга — того самого юного собирателя колорадских жуков, чья ученая степень не помогла ему «оторваться от земли» — и в них больше не читаешь восторга, которые первые 20 минут вызывал твой необычный ракурс. Сейчас твоя поза для него – лишь символ — так сказать, указатель направления движения всему человечеству.

И вот последний клубень собран. И вы наперегонки устремляетесь к компьютеру, чтобы узнать «СКОЛЬКО СТОИТ МЕШОК КАРТОШКИ?».

Ты, конечно, можешь постить потом свои картофельные фотографии, но обмануть этим других «копателей» невозможно. Твои грустные глаза и неестественная поза (потому что свернуться в другую тебе не позволяет натруженная мышца) выдают тебя с потрохами.

И ты клянешься, что такое больше не повторится, грозишь мужу разводом и жутким возмездием. А в мае… В мае ты снова меняешь гламурные шпильки на резиновые сапоги, платье с глубоким декольте на фуфайку, а восторженные мужские взгляды на презренный прищур родственников — и прешься на поле, чтобы в очередной раз пережить этот душевный катарсис.

Потому что картошка в Беларуси — это не просто картошка. Это целая философия. Поэтому заткнись и копай!

Почему больше всего люди жрут в сентябре