«Просто не считайте меня конченым человеком»

Исповедь легенды, в биографии которой теперь есть и договорной матч.

В среду Виталий Жуковский дал разгромную пресс-конференцию по поводу договорного матча «Ислочи» с брестским «Динамо». Главный тренер «волков» назвал имена людей, причастных к сдаче игры. Среди них оказался Владимир Маковский – экс-игрок сборной Беларуси и лучший футболист страны 1996 года. Мы встретились утром следующего дня. Маковский выглядит совсем потерянным. Уже на седьмой минуте разговора на его глазах появляются слезы.

– Что творилось в вашей голове на протяжении двух последних дней?

– Даже врагу не пожелаю пережить такое. Сложно передать все эмоции, которые переживаю сейчас, ведь попал в очень неприятную ситуацию. Решил дать это интервью не для того, чтобы оправдаться или выгородить себя. Просто я сильно раскаиваюсь. Может, после этого разговора мне станет немного легче. Да, я виноват и уже ничего не исправить. Пока не имею права раскрывать все детали дела. Думаю, чуть позже все обо всем узнают. Сейчас хочется попросить прощения у всех людей, которые меня знают. Прежде всего, у болельщиков, которых я подвел. Не знаю, как сложится моя дальнейшая карьера, буду ли я работать в футболе. Сейчас тяжело об этом думать. Мне очень стыдно и хочется извиниться перед всеми: федерацией футбола, Сергеем Сафарьяном, Александром Хацкевичем, Кириллом Савостиковым, Анатолием Байдачным, Сергеем Боровским, который привел меня в футбол, перед тренерским штабом и руководителями «Ислочи» Виталием Курило, Владимиром Пинчкуком, перед всеми футболистами «Ислочи», перед журналистами Колей Ходасевичем, Владом Татуром, Арташесом Антоняном, Сашей Дмитриевым. Простите, кого забыл, я всех подвел. На душе хреново. Я оступился и понесу за это наказание. Я совершил этот поступок не со зла. Не хотел навредить клубу, хотел помочь ребятам. Это все, что могу сказать, пока идет следствие.

– В среду ваш телефон разрывался от звонков?

– Было много звонков, но я не брал трубку. Многие писали в социальных сетях. Меня не гладили по головке, но поддерживали. Люди подбадривали, говорили, чтобы не унывал: «Володя, ты попал в сложную ситуацию, запятнал репутацию на всю жизнь, но главное – держись». Звонил Кирилл Савостиков, Володя Остриков… Люди знают, какой я человек. Понимаешь, сейчас не могу рассказать, как и зачем я все это сделал. Надеюсь, когда все закончится, мне разрешат пролить свет на ситуацию. Просто не считайте меня конченым человеком. Я виноват и ни в коем случае не выгораживаю себя.

– Вам страшно, что футбольная общественность может вас отвергнуть?

– Есть такие мысли. Видишь, от любви до ненависти один шаг. Каждый человек вправе относиться ко мне так, как считает нужным. Не знаю, останусь ли я в футболе, и как на меня будут реагировать тренерские штабы разных клубов. Время расставит все на свои места. Друг познается в беде. Пока не думал о том, какая реакция будет у людей, когда я приду на какой-нибудь стадион. Признаюсь, во время пресс-конференции Жуковского был в церкви. Поставил свечки, посидел минут сорок, покаялся. Фраза «понять и простить», наверное, не очень подходит к данной ситуации, которая случилось из-за моей доброты и слабого характера. Хотелось помочь людям, но вышло иначе.

– Для чего вы согласились на участие в договорном матче?

– Надеюсь, мне разрешат рассказать об этом, когда придет время. Закончится следствие, и я отвечу на все вопросы. Может быть, после этого кто-то меня поймет, но, разумеется, это пятно останется со мной на всю жизнь. Я буду наказан и приму любое решение федерации и суда.

– Вы же наверняка понимали, что, соглашаясь обеспечить нужный результат матча, рискуете репутацией легенды белорусского футбола. Почему все-таки приняли предложение?

– В тот момент я не осознавал этого. Понимание пришло после того, как все случилось. Понял, что я подставил Жуковского. В какой-то степени предал его и команду. После того, как Виталий Леонидович встречался с представителями РОВД, хотел прийти к Сергею Вагаршаковичу Сафарьяну и обо всем рассказать. Хотел сознаться, а дальше будь что будет, но почему-то не сделал этого. Не могу ответить, почему. Я точно не выжидал, что меня пронесет. Тогда понял, что рано или поздно все вылезет наружу. Все это время меня грызла совесть.

– Вы пытались поговорить с Жуковским после его пресс-конференции?

– Зная его эмоции, было бесполезно делать это. Можно понять его слова и резкие формулировки на пресс-конференции. Не знаю, как бы я поступил, окажись на его месте. Жуковский решил сделать так, как посчитал нужным. Где-то он прав. Нужно было собрать людей и рассказать обо всем общественности. Конечно, эта ситуация серьезно ударила по репутации «Ислочи». Мне искренне хочется верить, что даже после этого клуб станет сильнее. Желаю ему оставаться на таких же высоких позициях. Очень хочу, чтобы в пятницу команда выиграла у «Крумкачоў».

– После такого громкого дела вы еще надеетесь остаться в белорусском футболе?

– Конечно, мне хочется остаться, ведь кроме футбола я ничего не умею. Раньше еще умел стакан держать, а теперь и этого нет. Сейчас переполняют эмоции. Нужно время, чтобы во всем разобраться и понять, как жить дальше. Моя дальнейшая карьера зависит не от меня, а от людей, которые будут принимать решение о моем наказании. Я только начал учиться тренерскому ремеслу, но оступился и угодил в эту ситуацию.

– Как на недавние события отреагировали ваши дети?

– Я пока не созванивался с дочкой. Не знаю, видела ли она эти новости. Ярослава уже взрослая и обязательно прочтет слова Виталия Жуковского. Не знаю, сможет ли она меня понять. Конечно, поговорю с ней. Может, все это к лучшему. Буду учить детей на собственных ошибках. Хотя меня тоже хорошо воспитывали. Видишь же, что я никакой не головорез.

– Владимир Михайлович, что вы чувствовали во время того матча?

– Пожалуйста, можно я не буду отвечать на этот вопрос? Когда вся эта история закончится, я расскажу, как все было. Соберу тебя, Ходасевича, Татура и расскажу об уловках людей, которые занимаются организацией таких матчей. Не знаю, поймет ли меня народ, ему меня судить. Приму любые упреки в свой адрес.

– Это был первый случай, когда вам предлагали сдать матч?

– Да.

– Почему футболисты в Беларуси соглашаются участвовать в договорных матчах?

– У каждого человека свой уровень потребностей. Кому-то не хватает денег, которые он зарабатывает. Понятно, люди принимают участие в таких играх из-за корыстных побуждений. Я ввязался в эту ситуацию из-за своей доброты.

– Вы получили какие-то деньги за причастность к договорному матчу с брестским «Динамо»?

– Я не могу ответить на этот вопрос из-за того, что идет следствие.

– Неужели футболистам не хватает зарплат, которые выше средних по стране?

– Все зависит от потребностей. Практически все вопросы по поводу договорных матчей относятся к командам первой лиги. Люди привыкли к временам, когда в белорусском футболе были серьезные деньги. Можно было зарабатывать по пять тысяч долларов. Кто-то не может перестроиться. Ребята настаивали: «Давай-давай». У меня было желание им помочь, а получилось… В общем, наделали мы дел.

– Вы готовы сотрудничать со следствием, чтобы вывести заказчиков договорных матчей на чистую воду?

– У меня нет никаких тайн от следствия. Готов рассказать им все, что знаю. Нужно искоренять это зло. Никому не хочу давать советов, но, мне кажется, необходимо пересмотреть зарплаты футболистов. Ребята получают не такие большие деньги, как все думают. Понятно, после этих слов начнется грязь в комментариях: «Мы простые рабочие и живем на два-три миллиона в месяц, почему вы так не можете?» Наверное, на месте рабочего, который отпахал смену, я говорил бы точно так. У каждого свои потребности, но только время расставит все по своим местам. Не исключаю, что раньше зарплаты в белорусском футболе были завышены. Игроки привыкли к этому, теперь из-за сложной финансовой ситуации в стране начались договорные матчи. Люди в какой-то степени стали заложниками ситуации. Во время моей игровой карьеры такого не было. Хотя, может быть, я просто не знал об этом.

В общем, никому не пожелаю оказаться в такой ситуации. Пусть это послужит уроком для всех. Мне остается только ждать решения федерации и суда. Сейчас могу сказать только то, что я изменился. Понял, что в некоторых моментах нужно быть жестче. Это уже другой Владимир Маковский. Уверен, больше никогда не переступлю эту грань. В очередной раз извиняюсь перед всеми. Простите или нет – решать вам.